Зачем в Московской духовной академии был создан Кабинет ориенталистики? Какие исследования он ведёт? Как сегодня продвигается диалог с Древними Восточными (нехалкидонскими) церквами и в чём его главные проблемы? На вопросы портала «Богослов.Ru» ответил руководитель Кабинета, доцент кафедр богословия и филологии диакон Сергий Пантелеев.
Отец Сергий, расскажите, пожалуйста, о Кабинете ориенталистики в Московской духовной академии. Как он возник, какая идея в нем заложена?
Кабинет ориенталистики Московской духовной академии был учрежден в декабре 2015 года на заседании ученого совета. Однако в 2012 году, когда мы открывали отделение христианской литературы в магистратуре МДА, то уже прописали три направления в его работе, три учебных профиля, как сейчас говорим. Первый – греческий, его удалось сразу реализовать. Были люди, которые ждали его открытия, поэтому без замедления возглавили и повели. Второе направление, славяно-русское, через пару лет тоже удалось открыть. А третий профиль, который был прописан в документах, – восточный. До сих пор не открыт, хотя очевидно, что у нас должен быть профиль, посвященный Христианскому Востоку. Хотя бы потому, что Восток – это наше, это во многом мы сами. Но тогда мы столкнулись с рядом проблем: много профилей магистратуры, мало студентов, проблемы финансово-организационного порядка.
Возвращаясь к Кабинету ориенталистики – необходимость его существования не прописана уставом академии. Так случилось, что идея родилась во время очередной поездки в Армению. Открывал я его с дерзновенной надеждой, что в перспективе Московская духовная академия сможет стать одним из немногих центров изучения Христианского Востока в России. Таких мест действительно совсем мало. В первую очередь это кафедра восточно-христианской филологии и Восточных Церквей Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Во-вторых, в Институте стран Азии и Африки МГУ ведется работа благодаря усилиям замечательного востоковеда Константина Александровича Панченко. Он в некотором смысле персонально является центром изучения Христианского Востока. Определенные попытки предпринимаются в Национальном исследовательском университете ВШЭ, где есть учебный профиль под названием «Христианский Восток». Пока там, насколько мне известно, идет изучение арамеистики в широком смысле. Видимо, этот процесс нужно рассматривать как подготовку к вступлению в область собственно Христианского Востока.
Чем занимается Кабинет ориенталистики?
Были опробованы разные формы деятельности. Например, приглашали известных исследователей с лекциями о различных явлениях в жизни Христианского Востока. Некоторые мероприятия были организованы своими силами, в частности лекция-концерт о грузинском пении. Сравнительно недавно в Тбилиси были изданы сборники грузинских церковных песнопений, мы их привезли и совместно со студентами подготовили вечер, на котором звучали и сами песнопения, и сведения об уникальном грузинском пении, о певческих школах Грузии.
С 2017 года проводятся конференции, посвященные христианскому наследию Востока. Какой-то узкой темы у этих мероприятий нет. Ученых, занимающихся Христианским Востоком, у нас немного, у каждого своя область интересов. Поэтому конференция была названа «Актуальные вопросы изучения христианского наследия Востока», то есть дали ей самое широкое название. До пандемии удавалось приглашать ученых из Германии, Австрии, Грузии, Армении, Сирии. Задача этих конференций состоит не только в том, чтобы «кабинетные ученые» делились результатами своих трудов, но и чтобы в них принимали участие носители традиций.
Значимым событием стал концерт в епархиальном комплексе Российской епархии Армянской Апостольской Церкви в Москве летом 2018 г., на котором наши студенты исполнили церковные произведения на древнеармянском языке, а также народные песни, уже на современном армянском. Большая благодарность студентам, которые откликнулись на предложение, выучили программу, с душой спели незнакомую музыку на неродном языке.
Есть реализованные совместные проекты с упомянутой кафедрой восточно-христианской филологии и Восточных Церквей ПСТГУ. Например, в октябре 2019 года мы провели студенческую конференцию. В ней приняли участие студенты ПСТГУ, Школы востоковедения НИУ ВШЭ и наши. У нас нет, как я уже сказал, востоковедов, но у нас есть «греко-латиняне». Так что произошла «встреча Византии с Востоком», получилась очень живая конференция. Важно отметить и то обстоятельство, что учащиеся светских вузов не всегда ясно осознают, что христиане на Ближнем Востоке, их культура и вера – это не достояние археологии, но живая традиция. Мы сами ведь во многом часть этой традиции, а наши студенты-христиане с Ближнего Востока представляют в этом контексте еще больший интерес. К сожалению, принятые в свое время запреты на общение людей в связи с ковидом внесли ощутимые коррективы в подобные мероприятия. Сейчас стремимся вернуться к полноценному общению.
Так, в ноябре 2022 года провели круглый стол с участием представителей Коптской церкви. Мероприятие было посвящено исключительно египетскому монашеству. Была удивительная атмосфера общения христиан двух традиций. Одна из причин – все было очно, не было никакой трансляции, заочных участников. И мы очень благодарны двум коптским священникам – преподавателям Каирской семинарии – и ее руководству, что, несмотря на все трудности, они смогли к нам приехать.
В декабре того же года мы участвовали во Всемирном дне арабского языка в НИУ ВШЭ. Там имеется мощная школа арабистов, а у нас иногда учатся носители арабского языка. С одним из них мы и приняли участие в этом празднике. Хороший опыт общения и со студентами, и с преподавателями.
19 февраля 2023 года к нам приезжала вновь кафедра восточной филологии ПСТГУ, и у нас опять была студенческая конференция. Здесь должно отметить помощницу заведующего кафедрой Наталью Геннадьевну Головнину, благодаря которой удается реализовывать названные и неназванные совместные проекты. В этот раз был замысел обратить внимание на тексты на восточных языках, связанные с традицией толкования Писания. Спасибо всем, принявшим участие, особенно юным докладчицам.
Когда кафедре восточно-христианской филологии и ПСТГУ исполнилось 25 лет, мы тоже приняли участие в празднике – исполняли песнопения на древнеармянском языке и читали Писание на различных восточных языках, в стихию которых наши студенты основательно погружены: или это их родной язык (например, арабский), или они совершают на нем богослужение (коптский, грузинский и др.) и т. д.
Что касается продолжения работы, то вижу ее прежде всего в проведении больших конференций, которые собирали бы людей, занимающихся любыми темами, связанными с Христианским Востоком, и специальных конференций на узкие темы, где могли бы собираться специалисты одной научной области. И обязательно с участием представителей традиций. Ведь Христианский Восток – это не археология, это, как уже было сказано, живое явление до сих пор.
Вы говорите, что стремитесь регулярно приглашать представителей церквей Востока в академию. Как Вы устанавливаете контакты? Это личные контакты или официальные – с научными, учебными центрами, епархиями? Есть мнение, что подлинная наука сегодня основывается в большей степени на личных контактах, чем на институциональных связях.
Поиск контактов происходит в первую очередь через расширение круга знакомых как на Востоке, так и в России. Например, я несколько раз с супругой был в Армении. Сначала мы поехали туда для реализации соглашения между Московской и Эчмиадзинской духовными академиями, которое было заключено в мае 2013 года. Владыка Евгений, тогдашний наш ректор, предложил нам поехать, мы с радостью согласились, потому что на тот момент я уже занимался армянской богословской литературой. Дальше все пошло на личных связях, которые возникли во время поездки. Установились добрые отношения с преподавателями филологического факультета Ереванского университета, с сотрудниками Института древних рукописей им. Месропа Маштоца. Большое им спасибо, что принимают участие в наших конференциях и быстро откликаются на все мои личные просьбы по самым разным вопросам. Если начать поименно перечислять, то могу кого-то забыть, поэтому воздержусь. Разумеется, познакомились с преподавателями Эчмиадзинской духовной академии. Очень жаль, что у них в последние годы происходила частая смена ректоров, это очень мешает сотрудничеству.
Относительно контактов с Грузией ситуация была похожая: с одной стороны, у нас учились студенты из Грузии, с другой стороны, было заключено соглашение о сотрудничестве с Тбилисской духовной академией. Но опять нужно назвать конкретных людей, в первую очередь – помощницу ректора Лали Хучуа, без деятельного участия которой многое было бы сделать или невозможно, или неоправданно трудно.
Относительно Египта нужно заметить следующее. В составе одной официальной группы при посещении страны удалось установить ряд интересных контактов и затем реализовать замысел об упомянутом выше круглом столе. Надеюсь, это было не последнее наше совместное мероприятие. Тем более в России Коптскую Церковь сейчас представляет выпускник МДА, иеромонах Дауд (Пасилиос), который является живой связью между нами и коптами.
Разумеется, это справедливо и по отношению к ситуации внутри России. Но эти личные контакты не следует понимать только как двустороннее общение. Даже в области гуманитарных наук можно осуществлять совместные проекты, в которых принимает участие группа исследователей. Например, буквально в феврале этого года группа востоковедов создала телеграм-канал «Восток Христианский» (https://t.me/Oriens_Christianus), который призван объединить усилия ученых, желающих поделиться знаниями с теми, кому интересна тематика афро-азиатского христианства.
А что мы понимаем под Христианским Востоком?
Точное определение дать непросто: среди востоковедов по этому вопросу есть все же некоторая дискуссия. Иногда его определяют как субцивилизацию, то есть сообщество христианских культур Передней Азии и Северо-Восточной Африки. Иногда под ним понимают христианские государства указанного региона и отдельные христианские общины. Или же совокупность христианских общин, церквей, находившихся восточнее Византии, за ее пределами (хотя сами границы – вещь непостоянная и несколько относительная). Большинство этих церквей существует до сих пор. Можно сказать, что это множество верующих во Христа, живших на восточных окраинах Византии или уже за ее пределами и объединенных в самые различные религиозно-этнические социумы. Это справедливо и по отношению к нашему времени, только Византию приходится «держать в уме».
При этом нельзя забывать и о самой Византии. Ее роль и значение можно оценивать по-разному, но факт, что зарождение, становление Христианского Востока происходило в диалоге и под влиянием греческо-византийской культуры. Здесь все культуры находились и находятся в тесной связи, национальный, религиозный, природный и прочие факторы слились воедино, создали своеобразную среду... Но, говоря о Христианском Востоке, следует также назвать ислам как явление, оказавшее на жизнь христиан этого региона самое существенное влияние.
Если смотреть на карту, то речь идет об ареале от Средиземного моря до западного берега Индии, где ныне существует Маланкарская Церковь, и от Южного Кавказа до Эфиопии. В фокусе интересов тех, кто занимается Христианским Востоком, находятся сирийцы, копты, арабы-христиане, народы Южного Кавказа, Эфиопии, Судана, части Индии. Хотя у нас эти регионы ассоциируются в большей степени с миром ислама, нельзя забывать, что ислам возник здесь намного позднее, а христиане появились, так или иначе, со времен пришествия Христа и живут до сих пор. Если говорить об организациях, то, во-первых, это Древние Восточные Церкви (не признавшие Четвёртый Вселенский Собор – Ред.) и Ассирийская Церковь Востока (не признавшая Третий Вселенский Собор – Ред.), во-вторых, – христиане Православных Церквей, прежде всего ныне арабоязычного Антиохийского Патриархата. Попутно отмечу, что очень перспективное направление исследовательской деятельности – это как раз арабы-христиане как эпохи Средневековья, так и современные. Кроме прочего, у них богатая литературная традиция, идущая с древности, которая сейчас активно изучается, публикуется много неизданного.
В каком состоянии сегодня диалог с Востоком? Православие и Восток, Русская Православная Церковь и Древние Восточные Церкви – это сейчас актуально? Есть ли интерес к диалогу, к тому, чтобы понять, изучить, может быть, договориться о чем-то?
В России такой интерес определенно есть, хотя, как я говорил, ученых, занимающихся Христианским Востоком, немного, условно два десятка, они друг друга знают по имени и даже лично. Немного больше ученых, которые занимаются «русским присутствием» на Востоке, историей России в этом ключе. Само это присутствие сначала было в виде духовных связей, паломничество нужно назвать прежде всего. Начиная с XVI в. происходит обращение взора Московской Руси к Востоку. Иногда данное явление определяют какими-то сугубо геополитическими целями. Мне кажется, это неправильно, потому что человек того времени – человек религиозный. И религиозная составляющая была очень важна, она определяла очень многое в деятельности человека на личном уровне и на государственном.
Что касается диалога, институциональных связей, то всем известно, что во второй половине ХХ столетия были как неофициальные, так и официальные контакты, которые на рубеже 80–90-х годов закончились «Согласованными соглашениями». Потом наступил процесс осмысления этих документов. У нас было несколько заседаний богословской комиссии, в результате стало ясно, что есть о чем вести дальнейший диалог, многие проблемы остались нерешенными. Были и публикации отдельных исследователей, где было сказано то же самое. Нужно сказать, что когда проводились двусторонние заседания Православных и Древних Восточных Церквей, богословская наука в нашей церкви находилась под мощным прессингом коммунистической власти, богословские школы переживали далеко не лучшие годы. Также необходимо учитывать, что первенство в этом диалоге со стороны православных принадлежало Константинопольскому Патриархату, что тоже накладывало определенные отпечатки на весь переговорный процесс.
В 90-е годы у нас появилось больше возможностей осмыслить и официальные заявления, и сам процесс диалога. Русская Церковь на уровне общенародного сознания и в лице отдельных богословов пришла к выводу, что соглашения нельзя считать какими-то итоговыми документами, на базе которых мы можем вступить в евхаристическое общение с Древними Восточными Церквами. Архиерейским Собором было принято решение продолжать изучать этот вопрос. Теперь ясно, что утверждение, иногда звучащее и приватно, и публично, о том, что все давно уже решено и нужно переходить к реализации практических рекомендаций указанных соглашений, происходит от непогружённости в богословскую составляющую этих диалогов и текст итоговых документов. Такова точка зрения не только Русской Церкви, но и богословов других церквей.
Отвечая на Ваш вопрос, нужно отметить еще один замечательный факт – наличие сейчас двусторонних комиссий по диалогу с каждой отдельной Восточной Церковью. Процесс общения идет, но не быстро. Интерес с той стороны есть, но у каждой церкви своя степень заинтересованности. Сам я в некоторой мере причастен к консультациям по богословским вопросам с Коптской Церковью. У них большой интерес, большая любовь к Русской Церкви, они всегда нас тепло встречают и очень рады любым контактам. Возможно, не все согласятся, возможно, я даже и ошибаюсь, но мы не решили пока первую задачу – по-настоящему познакомиться с этими церквами.
То есть можно сказать, что главная задача диалога – познакомиться?
Да, познакомиться – это первостепенная и вполне реальная задача. Причем познакомиться не только с догматикой, но и с богослужением, с обычаями, с монастырской и приходской жизнью, с системой духовного образования и т. д. Приезд, например, коптов в прошлом году в рамках круглого стола показал, что мы, несмотря на то что у нас бывают поездки в Египет, есть исследования по христианскому Египту, имеем крайне смутное представление о жизни Коптской Церкви, ее приходском и монастырском устроении. Специалисты по Коптской Церкви, возможно, возразят, что, мол, все известно. Но это им известно...
Здесь позвольте интересный момент отметить. Известность приобретают в наш век зачастую не подлинные исследователи, но умеющие себя выгодно подать широкой публике. Это, конечно, проблема более широкая. Но так или иначе, по некоторым направлениям изучения Христианского Востока получилось, что персоны, тяготеющие к медийности, для несведущего человека являются теперь специалистами, а реальные специалисты выдают шедевры в научных изданиях, но не успевают их донести до широкого круга читателей (зрителей), ведь на это тоже нужны силы и время.
Еще одна проблема связана с богословским языком. Но как можно вести диалог на догматические темы, если не договориться о том, как мы понимаем богословские термины? Что с этим делать? Решается ли вопрос богословского языка?
Мое личное представление о том, как это должно быть, следующее. Мы должны на каком-то языке общения (арабском или английском) заново определить, что мы понимаем под нашими основными терминами «сущность», «ипостась», «природа», «лицо» и др. Это первое. Второе – регулярное совместное чтение вероучительных текстов древности, постановлений соборов, того же Халкидонского (Четвёртого Вселенского – Ред.) собора. На самом деле, это вопрос: а как Восточные Церкви сейчас понимают Халкидонский собор? Или как понимают творения свт. Кирилла Александрийского? Он авторитет для нас и для них, но как мы и они его понимают? Организовать такой процесс, оказывается, довольно сложно, но общение с представителями Восточных Церквей убеждает в том, что нам будет полезно сесть вместе за стол и прочесть сообща богословские тексты, включая современные. Для этого необходимо создать рабочие группы, члены которых должны будут методично выполнять процесс чтения, выявление общего и различного в понимании текстов, во взглядах на исторический и богословский контекст их появления. Одними личными контактами здесь не обойтись, только на инициативе «снизу» реализовать такие проекты трудно. Нужна поддержка свыше. Может, нас услышат?
В продолжение вопроса о взаимопонимании: есть довольно популярное мнение, что все наши проблемы с Древними Восточными Церквами – это, в сущности, лишь историческое недоразумение, а вера одна и та же. Стоит только эти недоразумения упразднить – и все, дальше можно жить дружно, объединяться, восстанавливать евхаристическое общение. Только ли дело в недопонимании?
Если действительно дело было бы лишь в недоразумениях, то, наверное, рано или поздно группа христиан, скажем, преподавателей семинарий, решила бы их между собой в неформальном общении. Однако, как мы видим, такого не происходило и не происходит. Списывать все на политику, неграмотность древних – это уже наши представления о временах былых, а не собственно жизнь наших предков…
Были люди, которые и на высоком уровне заявляли, что дело лишь в недоразумениях. Однако доверия к такого рода утверждениям нет, насколько я знаю, ни в среде русского богословия, ни у представителей Восточных Церквей. Повторюсь, что сейчас нужно заново спросить, как они веруют, а нам рассказать, как мы веруем.
Впрочем, недоразумений хватает. Например, когда мы называем Восточные Церкви монофизитскими, представители этих Церквей полагают, что мы считаем, будто бы они исповедуют ересь Евтихия о растворении человеческой природы в божественной. Но это не так, никто евтихианство им не приписывает. Уже в древности византийцы проводили различия в этой области отчетливым образом. (Впрочем, если быть более точным, у нас встречается понимание их христологии в духе евтихианства. Заявления об этом иногда выходят из-под пера исследователей или звучат где-то в публичных речах. Однако почти всякий раз – из уст тех, для кого христология не является родной стихией, сферой профессиональной деятельности. Но это подробности, которые мы знаем изнутри, а сами подобные высказывания дают материал для конфликтов, мешают диалогу.)
И все же проблема намного серьезнее, чем иногда ее пытаются представить. Декларирование, что расхождений нет, ни к чему не привело и не приведет. В рамках экуменического движения ХХ в. было романтическое настроение, надежда на достижение реального и даже быстрого взаимопонимания и евхаристического общения. Заключили даже соглашения. А потом народ, хранитель веры, как мы говорим, сел и начал читать внимательно тексты. И вся романтика закончилась. Так что впереди вновь большая работа.
Вообще, проблема взаимопонимания церквей осложняется догматическими вопросами, о которых могут квалифицированно говорить лишь немногие люди. Как тут договариваться? Допустим, придет к компромиссу комиссия из 10 человек, а все остальные скажут, что мы в это не верим. Может быть, сама затея богословского диалога обречена на неудачу?
Совершенно точно: основная масса верующих не погружена не только в эти, но и в другие тонкости богословия. С другой стороны, многие богословские истины отражены в литургических текстах, хотя и там иногда без специальной подготовки не все понятно. Но народ слышит за богослужением тексты, воспринимает их, и, так или иначе, ум человека настраивается правильным образом. Наконец, в некотором роде богословскую интуицию, основанную на живой вере во Христа и чтении Священного Писания, никто не отменял. Но есть люди в церкви, которые на «переднем крае» этого диалога, и на них лежит ответственность – давать ответ перед лицом другой церкви, во что его церковь верует. Диалог между такими специалистами как раз вполне возможен и должен быть.
В этом плане интереснейшая вещь – канонические запреты на общение с еретиками. До абсурда доходит: с одной стороны, мы общаемся с атеистами, чай пьем, и все нормально, но как только мы повстречались с коптами, армянами, сразу поднимается крик: «общение с еретиками» и далее в том же духе. Что это? Сами запреты, сформулированные еще в древности, на бытовое общение христиан разных церквей понять можно. Дело в том, что в рамках тесного общения, при отсутствии глубоких богословских знаний и понимания догматических различий в вере перейти из одной церкви в другую весьма легко. Лишь тот, кто основательно утвержден в вероучении своей церкви, имеет соответствующую богословскую подготовку, имеет дерзновение и понимает ответственность, и должен вести общение. И помнить, что он – представитель, так сказать, миллионов верующих, с которыми тоже должен вестись диалог.
Среди студентов наблюдается устремление к диалогу, к миссии? Есть ли такое дерзновение?
Встречаются такие студенты, которые горят миссионерским запалом. Например, имеют желание прийти и устроить публичный диспут с инославными-нехалкидонитами. Но важно всегда помнить: руководящей идеей такого порыва обязательно должна быть любовь, но никак не ненависть к собеседнику. Миссионеры с вилами в руках никому не нужны. Диалог на то и диалог, что должен вестись с любовью и уважительно, без навешивания ярлыков и тем более без высокомерного отношения к собеседнику как к подсудимому. Те же армяне на что сетуют – почему Византийская Церковь всегда общалась с ними на правах старшего брата: «Ответьте на этот вопрос, ответьте на тот вопрос, а почему у вас так…» Диалог возможен только на равных, с глубоким уважением. Но это не значит, что нужно закрыть глаза на те различия, которые между нами существуют.
Есть и такие студенты, которые искренне интересуются Христианским Востоком, языками Христианского Востока, литературой на этих языках, и, я надеюсь, присутствие Кабинета ориенталистики в МДА, наши мероприятия, поспособствуют тому, что число увлеченных Востоком богословов возрастет. Очевидно, что в Московской духовной академии должен быть и учебный профиль по Христианскому Востоку. От нас его ждут исследователи Востока, он необходим для дальнейшего осуществления того диалога, который Русская Церковь сейчас выстраивает с Древними Восточными Церквами.
Беседовал священник Димитрий Артемкин